Гимн в школе каждое утро. Зачем?

Отстаньте от детей. Дайте им детство. Обеспечьте им детство. Вот это и будет патриотизм. Лучшее его проявление, повідомляє Новое время.

Все всегда предельно просто. Хотите понять ту или иную проблему до конца — экстраполируйте ее на себя. И все сразу станет на свои места.

Хотите заставить детей петь гимн каждое утро в принудительном порядке? Хорошо. Каждое утро, приходя на работу в восемь утра, выстраивайтесь всем коллективом в линейку и пойте гимн. А если не знаете слов, вас штрафуют. Как думаете, сколько вам понадобится времени, чтобы возненавидеть эту процедуру? Что вам, собственно говоря, мешает делать это сейчас? Вы в восемь утра поете гимн? Нет? А что так? Встали, всей семьей руку к сердцу спели гимн, воспитали с утра патриотизм, пошли каждый по своим делам. Зачем для этого школа?

Идем дальше. Почему только любовь к родине надо воспитывать? А любовь к матери? Проснулись, в восемь утра построились в линейку, руку к сердцу — «Ще не вмерла моя мама». Дети сразу начнут любить маму еще сильнее, разве нет? А через неделю вообще боготворить станут.

Глупо звучит, правда? Кощунственно. Каждому действию есть свое время. И своя периодичность. Есть вещи, которые нельзя вытаскивать каждый божий день на свет божий, как носовой платок из кармана, и размахивать ими. Единственное, чего вы таким образом добьетесь — только их девальвации. Нивелирования их значимости. Их стоимости. Нельзя петь «Плыве кача» в душе. Или за столом под гитару. Нельзя петь гимн каждый день как омлет на завтрак. Тем более, когда есть Институтская.

Все, чего таким образом можно воспитать — лицемерие. Приспособленчество под обстоятельства. Хотите заставить ребенка потерять всякий интерес к стихам Шевченко — заставьте его учить стихи Шевченко. И наказывайте. Он выучит, конечно. Но полюбить — вот совершенно точно не полюбит. Боясь наказания — в данном случае двойки — он всего лишь будет говорить вам то, что вам надо от него услышать. И все. А к самим стихам будет, в лучшем случае, равнодушен.

Ребенок вообще построен на отрицание. Эти взрослые — и так тупые, ничего не понимают, а тут еще лезут со своими дурацкими стихами. Способ, казалось бы, проверенный уже семидесятилетним экспериментом. Но нет. Снова на те же грабли.

Но дело даже не в этом. Дело в том, что патриотизм сам по себе — вещь абсолютно пустая. Гиви тоже был патриотом. И воевал за свою прекрасную землю против бандеровских захватчиков. Солдаты Вермахта были патриотами. Они все любили Германию как один. Корпус стражей исламской революции, бойцы ИГИЛ, националист Мильчаков — с патриотизмом и верой в Бога у них у всех все не просто в порядке, с переизбытком на тысячу процентов.

Патриотизм — это примитивное чувство, вообще-то говоря. Он есть и у лесных шимпанзе. Которые убивают чужаков, вторгшихся на их территорию.

Гордиться тем, что ты родился на этой земле, может любой. Для этого много ума не надо. Гордиться надо не тем, что ты родился там или здесь.

Гордиться надо тем, чего там или здесь достигло твое общество. С твоим действенным участием.

Как оно боролось за свободу. За достоинство. Как строило институты равенства и права. Как добивалось Великой хартии вольностей или Декларации независимости. Что оно сделало с обретенной свободой. Как ей распорядилось. Как даже, в конце концов, построило пандусы тем, кто не может передвигаться иначе, кроме как в коляске, и обеспечило возможность равного образования тем детям, которым необходимы особые условия.

А насильно заставлять ребенка каждый день в восемь утра гордиться тем, что вы родили его именно в этой Виннице, Хайфе, Нью-Джерси, Северной Корее или Исламабаде. Ну, просто прочувствуйте глупость этой конструкции.

Должно быть еще что-то. Чувство собственного достоинства. Свободы. Справедливости. Уважения к другим. Уважения к правам других. Личность. Без всего этого патриотизм превращается в инструмент по манипулированию. В идеальный инструмент, самый лучший, который только придумало человечество. Безотказный.

Пустой бездумный патриотизм без внутреннего наполнения — это как раз попытка заменить все вышеперечисленное. Чувство справедливости — это чувство борьбы за поруганную правду. А бездумный патриотизм базируется на формуле «моя страна не права, но это — моя страна». Люби ее по определению, какой бы херни она не творила. Я вот с такой формулировкой в голове был отправлен в Чечню, и мне понадобилось потом лет двадцать, чтобы понять, что в этой формуле главная часть — именно «не права», а то, что я родился в стране-преступнике, никак не делает ее преступления менее преступными.

Попытка насадить обязательную внешнюю атрибутику — неизменно приведет только к ее картонности. Хотите нивелировать символизм пионерского галстука — заставьте ребенка повязывать его каждый день. И штрафовать за его отсутствие. Хотите нивелировать значение вышиванки — заставьте носить ее. И штрафовать за отсутствие.

Настоящее вообще не нуждается во внешней атрибутике. У тех мужиков, которые с охотничьими ружьями погибли в том кафе под Карловкой, не было вышиванок. Не уверен, что они и слова гимна-то знали. Но — пошли и погибли. За Украину. Первыми.

При этом я знаю достаточно патриотов — действительно патриотов, настоящих, без иронии — всегда поющих гимн с рукой у сердца и имеющих набор вышиванок чуть не на каждый день, которые ближе 600 километров от фронта не бывали.

Я вот не пою гимн в восемь утра. Я его вообще стараюсь петь, как можно реже. Для меня это тяжело. Слишком многое за этими строчками для меня стоит. Но это не помешало мне поехать под Славянск одним из первых, заработать заказное убийство и стать в стране-оккупанте террористом.

Все это должно быть глубже. Я вообще не уверен, что любовь можно воспитать искусственно. К чему бы то ни было. К женщине, к родине, к мороженому. Вот ненависть — да, запросто. О, ненависть влет. Я в такой стране прожил сорок лет. А любовь… Хотите, чтобы ребенок возненавидел мороженое — заставьте есть его каждое утро, обязательно, под принуждением. Думаю, в пару недель управитесь.

Ребенок вам вообще ничего не должен. Он вообще никому ничего не должен. Ни вам, ни стране, ни галактике. Он не просил его вас рожать. Ни вас, ни здесь, ни в это время. Точность формулировок. Слово «родился» — не правильное. Ребенок не совершал никаких действий, чтобы появиться на свет. Он не родился. Его родили. Вы. Без его ведома, согласия и выбора.

И класть на него, на его детские плечи, наши взрослые проблемы — это просто недостойно взрослых. Патриотизм, защита страны, защита ее суверенитета и независимости — это уже взрослые вещи. Это серьезные взрослые вещи, требующие сформировавшейся личности.

Детей до восемнадцати лет запрещено втягивать в политику. Точно так же, как в секс или алкоголизм. И то, и то — все для взрослых. Это наши проблемы. Не их.

Это не дети нам должны. Они не обязаны нас любить, вишь ты, парадокс-то какой. Ни нас, ни, кстати говоря, страну. У них по определению, в силу возраста, не может быть таких обязанностей.

Это мы им должны. Это мы их любить обязаны. И, кстати говоря, страна. Вы обязаны обеспечить вашему ребенку счастливое детство, не перекладывая на него свои взрослые проблемы.

Это… Я даже слова не могу подобрать сейчас. Мелочно, что ли. Нет, не так. Это — предательство по отношению к его детству. Вы не имеете права забирать у ребенка его детство. Ни даже самой малюсенькой капельки его. И класть на ее место взрослые проблемы. Ровно напротив — вы обязаны оградить его от взрослого мира, до тех пор, пока он не дорастет, не созреет для его проблем.

Ребенок все равно не поймет еще. Он не пережил. Не был участником тех событий, символизм которых вы пытаетесь ему привить. Ему все эти взрослые вещи ему вообще пока не интересны. Ему другое интересно. И тащить его в это… Ну, вам же в страшном сне не придет в голову показывать семилетке кадры убийства на Институтской, чтобы воспитать в нем любовь к Институтской, правда? Все хорошо в свое время. В своем возрасте.

Читайте также: Киевсовет рекомендовал школам ежедневно исполнять гимн

Отстаньте от детей. Дайте им детство. Обеспечьте им детство. Вот это и будет ваш патриотизм, кстати говоря. Лучшее его проявление.

Аркадий Бабченко