Собиратель земель: что стоит за новым скандалом с Трампом
В начале нынешней недели мировые СМИ взбудоражило заявление президента США Дональда Трампа о желании приобрести у Дании территорию Гренландии, повідомляє Сегодня.
Новость вполне было можно бы принять за очередную выходку эксцентричного американского президента, от которого мир уже привык слышать, мягко говоря, необдуманные предложения. Но в данном случае речь идет, скорей, как раз о прагматичной стороне президента-миллиардера.
Собиратели земель американских
Стоит отметить, что пока Дания стояла на ушах после заявления американского президента, а мир с упоением наблюдал за развитием ситуации, в самих США новость восприняли относительно спокойно (разумеется, за исключением политических оппонентов нынешнего президента). Любой гражданин США, изучавший историю своей страны, знает, что Соединенные Штаты за все время своего существования произрастали, за небольшим исключением, двумя способами: отвоевыванием земель у колониальных государств и покупкой территорий. Причем последним способом – гораздо чаще. Ни одна современная страна мира не купила столько земель, сколько купили США.
Наиболее известный для жителей постсоветских стран пример – покупка Соединенными Штатами Аляски в 1867 году. Однако Аляска была далеко не первой и далеко не самой крупной покупкой США.
Исторически одним из первых известных приобретений на территории нынешних Соединенных Штатов является знаменитая покупка острова Манхеттен, который губернатор Новой Голландии купил у индейцев с целью обеспечения безопасности Нового Амстердама в 1626 году. Покупка обошлась колонизаторам в сумму, эквивалентную полутысяче нынешних долларов США. Учитывая, что теперь земля в Манхеттене, ставшем сердцем Нью-Йорка, стоит, по самым приблизительным оценкам, около 50 миллиардов долларов, покупку стоит считать более чем удачной. Хотя, справедливости ради, нынешняя капитализация индейской когда-то земли – полностью заслуга новых владельцев.
А в 1803 году была оформлена Луизианская сделка. США купили у Франции американские владения последней. Более двух миллионов квадратных километров обошлись Соединенным Штатам в 23 миллиона долларов. Любопытно, что незадолго до того, как Франция обратилась к США с предложением продать свои колонии, руководство Соединенных Штатов рассматривало возможность приобрести у Парижа лишь очень незначительную их часть – Новый Орлеан с окрестностями, и готово было выложить за покупку 10 миллионов долларов. Потому щедрое предложение Наполеона поразило американцев. Приобретенные территории в два раза превосходили размер самих Штатов на то время. Сегодня это 23% территорий современных США.
Были и другие покупки – Флориды, частей Аризоны и Нью-Мексико, Виргинских островов у той же Дании. То есть, можно сказать, что подобная практика прирастания землями для США – обычное дело. Правда, все это происходило в далеком прошлом.
Размер не важен
Трудно не согласиться, что человеку начала XXI века информация о покупке государством части территории другого государства несколько режет уши. Во-первых, нынешний уклад мировой экономики, глобализация и мировой порядок практически приучили нас к тому, что "размер не важен". Это раньше экстенсивное развитие давало серьезные преимущества государствам – потому подавляющее большинство войн прошлого велись именно за территории и за ресурсы, на этих территориях имеющиеся. Сейчас же крохотные государства, обладающие минимумов ресурсов, демонстрируют потрясающие экономические успехи.
Уже с 50-х годов прошлого века большие колониальные державы кардинально пересмотрели свои взгляды на наиболее эффективный путь развития. Флагманом перемен стала "владычица морей" Великобритания, в течение трех десятков лет – начиная с 1945 года – добровольно или по причине активизации антиколониальных движений отказавшаяся от подавляющего большинства своих колоний. Решимость Британии отказаться от имперских амбиций выросла не на пустом месте: Лондон к тому времени уже имел как печальный опыт деинтеграции колоний (территории нынешних США, обретшие независимость в результате войны), так и успешный (Австралия, Новая Зеландия и др, отделившиеся мирно и взаимовыгодно и пребывавшие в статусе доминионов). За Британией – снова-таки, вольно или невольно – пошли на отказ от "собирания земель" и другие крупные колониальные страны.
Во второй половине ХХ века территориальная экспансия окончательно уступила место экономической, а назначение генерал-губернаторов – поддержке подконтрольных или лояльных режимов на интересуемых территориях. Именно потому после свержения режима Саддама Хусейна Ирак не стал 51-м штатом США. И во многом потому аннексия Крыма Россией была воспринята мировым сообществом, как пережиток дикого средневековья.
Разумеется, было бы неправильным утверждать, что "территориальный вопрос" в ХХI веке исчез полностью. В современном мире достаточно территориальных споров и даже войн за территории. Однако первые вызваны больше историческими или репутационными мотивами, (как пример – справедливые претензии Японии на ряд Курильских островов), вторые же характерны для слаборазвитых государств. И лишь действительно в очень редких случаях территориальный спор объясняется крайней необходимостью расширить "жизненное пространство", обеспечить безопасность государства или получить серьезные экономические выгоды.
Вполне возможно, что в будущем ситуация изменится и планету ожидают страшные войны за территории и ресурсы. Но пока что ситуация такова. Войти с инвестициями в нефтедобычу в странах Персидского залива гораздо более выгодно, чем пытаться эти страны завоевать и присоединить. Зачем же тогда Трампу убыточная, дотационная ледяная пустыня, волей нелепого случая названная первооткрывателями "Зеленой землей"?
Предвыборный трюк или мечта бизнесмена?
Мотивов у американского президента заявить о намерении купить Гренландию может быть несколько. Не исключено, что большинство из них объясняется магическим числом "2020". В следующем году в США пройдут очередные парламентские выборы, в ходе которых Трампа ожидает очень нелегкая борьба за президентское кресло. Как бы не относились к нынешнему американскому президенту, Дональд Трамп очень прагматичен. В том числе в своем популизме, который для него (впрочем, как и для любого другого хорошего политика) лишь средство для достижения целей. Потому вполне возможно, что "покупка Гренландии" – ни что иное, как попытка найти ключевую предвыборную "фишку", способную переломить растущий рейтинг Байдена. По сути, сделка может на нынешних выборах стать тем же, чем все еще виртуальная "стена с Мексикой" стала на выборах предыдущих – обеспечить победу Трампа.
"Безусловно, эта тема гарантированно будет использоваться в ходе предстоящей предвыборной кампании. И она уже используется с прицелом на выборы, – соглашается эксперт по вопросам международной политики и Ближнего Востока аналитического центра "Украинский институт будущего" Илья Куса. – Трамп будет говорить, что у него была такая гениальная идея, но оппоненты его не поняли. А политические оппоненты – приводить пример "покупки Гренландии, высмеивая Трампа и говоря о его неадекватности и несоответствии занимаемой должности. Тем не менее, я не думаю, что это была специальная предвыборная задумка американского президента", – отмечает эксперт.
По словам Ильи Кусы, есть версия, что предложение Трампа – реализация стратегического плана США с целью обеспечения контроля над Арктикой.
"Однако реакция американского истеблишмента, то, что они постарались превратить заявление в шутку, а затем отстраниться от этой истории, говорит, что это не так. Там не было никакого плана", – отмечает эксперт.
По его мнению, скорей всего разгадку взбудоражившего мир предложения стоит искать в мировоззрении и психологических особенностях Дональда Трампа.
"Думаю, все банально. Обсуждался визит в Данию, каким-то образом "всплыла" Гренландия. И у Трампа возникла, как он сам посчитал, хорошая идея – почему бы остров не купить. Он бизнесмен, он всю жизнь занимался недвижимостью. В мире девелоперского бизнеса любая покупка – это совершенно нормально. Он действительно абсолютно искренне не понимает, почему Гренландия не продается. Он искренне не понимает, почему Дания готова содержать убыточную территорию, вместо того, чтобы хорошо заработать на ней. А уже реакция на отказ – отмена визита в Данию – это эмоциональная реакция, характерная для Трампа", – говорит эксперт.