Close button

Нормандский саммит: Что Зеленскому стоит учитывать в переговорах

Нормандский саммит: Что Зеленскому стоит учитывать в переговорах

Согласие украинской стороны на "формулу Штайнмайера" и ее последующие включение в новый закон об особом статусе Донбасса (срок действующего истекает 31 декабря 2019 года) должно было открыть путь к встрече лидеров Нормандской четверки, повідомляє Сегодня.

По крайней мере, так сказал Владимир Зеленский после подписания 1 октября представителем Украины в Трехсторонней контактной группе Леонидом Кучмой ответного письма представителю ОБСЕ Мартину Сайдику с согласием на "формулу Штайнмайера".

Но Россия сделала шаг назад. Министр иностранных дел Украины Вадим Пристайко заявил, что встречу на высшем уровне саботирует Москва.

"Я не вижу заинтересованности РФ во встрече. Путин ищет новые и новые основания, чтобы не проводить эту встречу, поскольку его устраивает нынешняя ситуация на Донбассе. Эти полтора или два миллиарда, которые он тратит, чтобы нас всех держать привязанными к себе, как он делает это в Приднестровье, Абхазии и Осетии, его, мне кажется, устраивают", – заявил Вадим Пристайко.

Сначала в Москве говорили, что Путин поедет на встречу с Зеленским в Нормандском формате, если Киев подпишет "формулу Штайнмайера". Но теперь России этого мало. В Кремле настаивают, что формулировки этой формулы нужно вмонтировать в украинское законодательство. Более того, уже сейчас в риторике России прослеживаются нотки, что и этого недостаточно. Эксперты справедливо отмечают, что на сегодняшний день все выглядит так, что встреча в Нормандском формате больше нужна Зеленскому, нежели Путину. Именно поэтому Россия повышает ставки.

Что Зеленский сказал по Донбассу и войне на пресс-марафоне:

"Дата Нормандского формата, я думаю, что дату мы получим на следующей неделе. Я думаю, что дата встречи будет в этом году в ноябре".

"С чем мы туда выходим? Разведение в Станице Луганской. Обмен – это было наше требование, мы хотели вернуть политзаключенных и моряков. Дальше – подтверждение текста "формулы Штайнмайера". Отведение в Золотом и Петровском".

"Какого президента выбрало общество? Президента, который прекратит войну. Именно это моя миссия в течение пяти лет. Нужен ли нам закон про "особый статус", в который будет имплементирована "формула Штайнмайера"? Мы вместе с вами и будем решать – только после нормандской встречи и тех условий, которые все стороны друг другу предложат… Если мы не будем принимать новый закон об особом статусе и не будем имплементировать "формулу Штайнмайера", то нам придётся выходить из минского процесса. Это автоматически произойдет".

"Что касается закона об особом статусе – мы не можем в этом законе говорить об автономии. Сейчас обсуждать закон об особом статусе нет смысла. Нет пока этого закона. Нет пока рамки. Есть "красные линии", о которых мы можем говорить. Они никак не отличаются от "красных линий" в целом "нормандского формата" и "нормандского процесса".

"Если я почувствую, что нет, что там говорится о том, что мы не сможем никак контролировать ни выборы, ни нашу границу никаким образом… Если я это почувствую, то я вернусь к вам. И мы больше никогда не будем идти в ближайшее время, при нынешней власти, по этому плану… В таком случае придется искать другой план".

Что говорит Москва:

Помощник Путина Юрий Ушаков о возможной дате встречи в Нормандском формате: "Я не знаю, пока еще не договаривались о конкретных сроках. Я знаю, что у нас в этом октябре трудности с графиком. Это я точно знаю".

Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков: "Как и все страны-участницы этого формата, Кремль заинтересован в возрождении, в реанимации этого процесса, в проведении новой встречи в верхах. Вместе с тем точку зрения Кремля разделяют многие страны: встреча должна быть подготовлена, дабы стать результативной. Естественно, со всех четырех сторон вбрасываются разные идеи с тем, чтобы наполнить содержанием эту встречу и придать ей результативность. Это единственное, что я могу сказать".

Представитель РФ при ОБСЕ Александр Лукашевич: "Вместе с тем важно понимать, что согласованием ее ("формулы Штайнмайера – Авт.) текста в контактной группе не исчерпываются все необходимые поправки, связанные с предоставлением Донбассу особого статуса на постоянной основе. Перспектива проведения саммита Нормандской четверки станет ясна после подтверждения СММ ОБСЕ разведения сил и средств в Петровском и Золотом. Выполнение этих поручений как раз и открывает путь для нового саммита Нормандской четверки. В противном случае встреча ради встречи вряд ли будет востребована".

Глава МИДа РФ Сергей Лавров 17 июля 2019 года: "И, разумеется, абсолютно центральным условием является налаживание содержательного прямого диалога между Киевом и непризнанными "народными республиками", как того требуют Минские договоренности".

Что говорят эксперты

Олена Снигирь

ведущий специалист Дипакадемии при МИД Украины

При каких условиях возможна встреча в Нормандском формате? С одной стороны, мы видим, что Владимир Зеленский хочет использовать инерцию запущенного переговорного процесса. И сейчас нам это, кстати, играет на руку. Постоянные заявления украинского президента о разведении сил и строительстве моста в Станице Луганской заставляют всех смотреть в сторону Кремля и ожидать каких-то шагов от российской стороны. Этим Владимир Зеленский постоянно перебрасывает мяч на поле Москвы. Даже вчера на большом пресс-марафоне, слушая его ответы по Донбассу, у меня сложилось впечатление, что у него есть красные линии, за которые он не будет заходить. То есть, он понимает, что общество ему этого не даст сделать, судя по реакции просто на "формулу Штайнмайера" – на этот маленький пазл, на формулу с тремя неизвестными, которая еще ничего не значит. И эти неизвестные – "x", "y", "z" – еще надо наполнить содержанием. И суть именно в том, что будет внутри этих "x" и "y", и каким, в результате, будет "z". Россия и боевики видят это по-своему, Украина – по-своему. И на самом деле "зрада", или "перемога" будет там. А мы сейчас ломаем копья вокруг того текста письма, которое подписал Кучма и в котором еще ничего нет. Но на самом деле Украина не соглашалась и не подписывала тот смысл "формулы Штайнмайера", который вкладывает туда Москва. Владимир Путин и Сергей Лавров еще летом озвучивали несколько требований ко встрече в Нормандском формате. Но потом все выкристаллизовалось в два: Украина должна письменно подтвердить "формулу Штайнмайера", и смысл, который РФ туда вкладывала и вкладывает, содержит гораздо больше, чем то, что подписал Кучма. Второе условие – вести прямой диалог с боевиками. И смотрите, что сейчас происходит. Они говорят, что готовы встретиться, но должно быть разведение войск. Украина справедливо говорит, что там продолжают стрелять, поэтому разведение невозможно. А Москва отвечает, что не влияет на боевиков, надо, чтобы Украина напрямую с ними говорила. Прямой диалог Киева с боевиками – это то, чего сейчас Москва требует от Киева. И это будет наше настоящее поражение, если обнулить все переговорные позиции Украины и наши дипломатические достижения. Если мы согласимся, то Путин хоть завтра сядет за стол переговоров в Нормандском формате, результатов которого вряд ли стоит ожидать. Просто кофе попьют четыре лидера. Подводя итог, возможны три варианта развития событий: 1. Россия соглашается на встречу лидеров в Нормандском формате, потому что в действительности хочет выйти из Донбасса, сохранив лицо. Россияне очень искусны в политическом блефе, поднятии ставок, политико-дипломатических и военных играх. И если они действительно хотят выйти из Донбасса (а мы этого не знаем), то сейчас для этого очень удобный момент. Донбасс, в отличие от Крыма, со временем перестает для них быть инструментом решения внешнеполитических вопросов и давления на Украину. России сейчас даже выгодно отдать Донбасс Украине с разрушенной экологией, обществом, экономикой, заминированными полями, затопленными шахтами, потому что это для нас неподъемная экономическая и политическая ноша. 2. Россия не соглашается на встречу в Нормандском формате, продолжая давить на Украину и Владимира Зеленского. Но это на самом деле хороший и единственный вариант построить "стену". В условиях отказа Кремля от процесса урегулирования, замораживание конфликта – единственный вариант сохранить страну. Никто не говорит, что мы отказываемся от оккупированных Россией территорий. Мы переключаемся на людей, создаем для переселенцев дополнительные условия. Но мы различаем людей и угрозы. Именно поэтому между собой и угрозой мы строим "стену". Тогда это будет, скорее, израильский вариант, а не кипрский, когда мы будем вынуждены строить систему обороны и просто защищаться. 3. Россия продолжает давить, Владимир Зеленский поддается, Украина забирает оккупированные территории на российских условиях, что, фактически, приводит к разрушению страны изнутри.

Виталий Мартынюк

эксперт Центра "Стратегия XXI"

Я вижу, что встреча на высшем уровне в Нормандском формате не состоится. Совершенно очевидно, что Россия вообще не хочет продолжать Нормандский формат на уровне лидеров. Потому что только в этом формате четко видно, кто есть сторонами конфликта: Россия и Украина по представительству ЕС, который представляет Германия и Франция. России же более выгоден Минский формат, потому что ей удалось туда затянуть представителей "ДНР"/"ЛНР". Хотя, Минский формат – это, на самом деле, Трехсторонняя контактная группа, где, опять же, представлены Россия и Украина при посредничестве ОБСЕ. Но благодаря тому, что там есть эти представители, Россия добилась, чтобы они поставили свои подписи под "Минском-2", чтобы даже по "формуле Штайнмайера" они написали какие-то свои письма. Этим российская сторона показывает, что вот, видите, мы же здесь в качестве посредника вместе с ОБСЕ, а вовсе не как сторона конфликта. В Нормандском формате четко видно, кто является стороной конфликта. И поэтому россияне, во-первых, не хотят идти на какие-то встречи на высшем уровне. Во-вторых, на этой встрече придется говорить о конкретных шагах по урегулированию, о том, кто и что выполнил. Украина согласилась и на "формулу Штайнмайера", хоть и не хотела, и инициировала разведение сил вблизи Станицы Луганской, готова – по Золотому и Петровскому. Но постоянные обстрелы показывают, что российская сторона совсем этого не желает. Поэтому возникает вопрос: а что, собственно, сделала российская сторона? Они снова будут утверждать то, что недавно сказал Путин, что Киеву придется договариваться с Донбассом. То есть, что россиян на Донбассе не существует, что давайте договаривайтесь, потому что это вообще ваш внутренний конфликт, а мы просто будем следить, чтобы права "ДНР"/"ЛНР" не нарушались, а мы тут вообще посредники и медиаторы. Ну, и, в-третьих, любые переговоры будут заставлять Россию идти на компромисс. А этого Путин сделать не может, ибо любой компромисс с его стороны будет выглядеть, как уступка и определенным образом поражение. И задекларировать это, как очередную победу "успешного лидера" ему не удастся. Теперь возникает еще вопрос обмена пленными. Наше руководство уже декларировало следующий шаг, и выглядело это так, что он может произойти еще до встречи в Нормандском формате. Последнее заявление Зеленского, что именно в Нормандском формате они планировали договариваться об этом обмене, – это что-то новое. Итак, скорее всего, нашему руководству стало ясно, что дальнейшие шаги могут быть заблокированы и поэтому неизвестно, что обсуждать на Нормандском формате. Очень хочется, чтобы состоялся второй этап этого обмена, чтобы, в конце концов, вернулись домой, лучше все, или хотя бы большая часть наших ребят. Но те сдерживающие действия, которые делает российская сторона, не внушают оптимизма. Думаю, что следующие по крайней мере несколько недель со стороны Москвы будут раздаваться обвинения, что Украина ничего не выполняет, и таким образом они будут пытаться себя отбелить от того, что на самом деле они не хотят этой встречи в Нормандском формате. Что же делать нам в этой ситуации? Максимально широко распространять информацию, говорить о том, что мы готовы, мы согласились и на "формулу Штайнмайера", и на дальнейший диалог, тем самым демонстрируя на международной арене, кто действительно блокирует эту встречу.

Сергей Солодкий

первый замдиректора Центра "Нова Європа"

Аппетиты России растут пропорционально готовности Украины воплощать выставленные условия. Москва увидела высокий интерес Киева к встрече в Нормандском формате, а поэтому выставляет новые и новые ультиматумы. В этом нет ничего удивительного: если другая сторона показывает, что готова пойти на максимум уступок, чтобы достичь желаемого результата, то, скорее всего, этой стороне выставят безлимитный список требований. В переговорах очень важно показывать не только свои возможности, но и препятствия. Украинское руководство действительно продемонстрировало достаточно доказательств готовности к дипломатическому урегулированию конфликта. Прежде всего это касается отвода войск и средств в Станице Луганской, согласование "формулы Штайнмайера". Очевидно, в Киеве, Берлине и Париже ожидали определенную готовность к компромиссам и со стороны Москвы. Как видим, ничего подобного не произошло. Украине нужно показать, что поле для политическо-дипломатического маневра не такое уж и широкое, как это могло показаться некоторым. Несмотря на беспрецедентное доверие к власти в Украине, и такую же уникальную парламентскую расстановку сил, нужно принимать во внимание, что значительная часть общества не готова воспринять возвращение оккупированных территорий любой ценой. На этом этапе на самом деле крайне важным является включение в активные переговоры наших западных партнеров. Еще во времена Порошенко украинские дипломаты предупреждали коллег из Франции и Германии, уступки Киева без серьезных шагов России в ответ могут привести к внутриполитической дестабилизации. Таким образом, окно возможностей, которым так все хотят сейчас воспользоваться, может закрыться всерьез и надолго. Понимают ли это наши западные партнеры? Готовы включиться и нажать на Владимира Путина, чтобы он несколько сбавил свой напор? Возникает много вопросов: насколько Париж и Берлин способны это сделать и заинтересованы в этом вообще? Вряд ли стоит рассчитывать на какие-то шаги в этом направлении со стороны Парижа: французы не видят ничего драматического в уступках Киева и даже рассчитывали на них. Относительно подходов Берлина – не все однозначно: Украине стоит интенсифицировать свои переговоры с Германией в этом направлении, очень важно доверие на высшем уровне. Для Путина на этом этапе недостаточно простого согласования "формулы Штайнмайера". Недостаточно даже одностороннего отвода войск. Россия давала неоднократно понять: ее интересует автономизация оккупированных территорий (при этом Москве безразлично, как это будет оформлено юридически – под видом децентрализации или как-то иначе) и прямые переговоры с представителями подконтрольных России районов Донбасса. Для Москвы важно, чтобы ее нарратив о гражданской войне в Украине стал реальностью. Это позволит ей настаивать на отмене каких-либо санкций, которые были привязаны к событиям на Донбассе.

Николай Капитоненко

ассоциированный эксперт Международного центра перспективных исследований

На сегодняшний день саммит лидеров Нормандского формата нужнее Владимиру Зеленскому, и в России это понимают. И ждут, что смогут за это получить. Но мне кажется, что какие-то невыполнимые условия или требования со стороны России не будут выдвигаться бесконечно. То есть, по мере того, как Украина будет идти на одни уступки, другие появляться вряд ли будут на ровном месте. Думаю, россияне хотят обозначить моменты, которые сделают дальнейшее продвижение по пути выполнения Минского протокола практически неизбежным. В обмен РФ согласится на встречу в Нормандском формате. Они тоже заинтересованы изменить то, что сейчас происходит на Донбассе. Они хотят посмотреть, можно ли изменить нынешний конфликт низкой интенсивности на Донбассе на что-то более "замороженное". В Москве считают, что в Минском протоколе закреплена приемлемая и справедливая цена за выведение российских войск и возврат границы под контроль Украины. Это и амнистия, и автономия – все то, по поводу чего нам еще предстоят большие и, судя по всему, острые дебаты. Россия видит, что подписанного на последнем заседании Трехсторонней контактной группы Леонидом Кучмой письма недостаточно. Цена уступок растет вместе с внутренним давлением. Владимир Зеленский начинает корректировать свою позицию и делать то, что напоминает поведение Петра Порошенко. То есть, когда говорит одно, а потом, под влиянием внутренних протестов, сопротивления и внутренней ситуации в целом, начинает обставлять это условиями, откладывать и т.д. Для России в какой-то момент стало понятно, что Петр Порошенко выполнять Минск не будет. Поэтому они сейчас и проверяют, будет ли его выполнять Владимир Зеленский. Создаются предварительные условия и перед самим саммитом и, возможно, на самом саммите, чтобы уступки стали самым вероятным сценарием поведения нового президента Украины. Просто подписанного Леонидом Кучмой письма по "формуле Штайнмайера" России мало. Оно не имеет юридической силы. Им нужно, чтобы это стало частью украинского законодательства. Они могут подождать с этим и до конца года, лишние два с половиной месяца особой роли не играют. Им лучше получить более надежные гарантии того, что Украина готова на уступки, как предварительное условие встречи, чем торопиться и устраивать встречу в ближайшее время. Повторюсь, что президенту Зеленскому саммит в Нормандском формате нужнее. Сейчас находимся в ситуации, когда россияне поставили подготовку на паузу и смотрят, насколько серьезен президент Украины в своей готовности двигать процесс мирного урегулирования на Донбассе, не скажет ли он в какой-то момент что-то вроде того, что попробовал, но, извините, у меня Майдан собирается, население против, поэтому я не смогу.

Новини

Популярні теми форуму

analytics