Иск Лихтенштейна к Чехии всполошил россиян

Честная ревизия итогов Второй Мировой войны с юридической точки зрения – самый страшный кошмар любой российской власти, повідомляє Деловая столица.

"Лихтенштейн собрался забрать часть территории Чехии", "Лихтенштейн пересмотрел итоги Второй мировой войны", - под такими заголовками вышла в российских СМИ новость о подаче Лихтенштейном иска в ЕСПЧ против Чешской Республики с требованием вернуть принадлежавшую его гражданам земельную собственность: участок леса площадью 600 га недалеко от Ржичан в Средней Чехии.

При этом, и в формулировке иска, и в комментариях министра иностранных дел Лихтенштейна Катрин Эггенбергер, давшей по этому поводу интервью Financial Times, сделан прозрачный намек на возможный компромисс: "Изъятие без компенсации неприемлемо".

Создание прецедентнов

Иск о возврате леса в районе Ржичан – осторожный пробный шар. Если он будет выигран, это создаст прецедент для восстановления прав на другие объекты, конфискованные у 39 граждан Лихтенштейна правительством Эдварда Бенеша в 1946 году, а также властями Польши в этот же период. В сумме речь идет о примерно 160 тыс. гектаров земли, на которых стоят исторические здания, в частности, замки Леднице и Валтице в Южной Моравии, внесенные с 1996 года в список всемирного наследия ЮНЕСКО и активно посещаемые туристами. К слову, площадь самого Лихтенштейна составляет всего порядка 16 тыс. гектаров.

Но пока это не более чем юридические воздушные замки. Иск в ЕСПЧ касается только 600 га леса, без особых туристических достопримечательностей. Точнее, в ЕСПЧ подана апелляция на решение Конституционного суда Чешской Республики, вынесенное в феврале, с отказом наследникам бывших владельцев леса в признании их прав. Более того, информации о том, принял ли ЕСПЧ иск к рассмотрению тоже пока нет. И Мартин Смолек, замминистра иностранных дел Чехии, уже заявил, что, по мнению его страны, это дело находится вне юрисдикции ЕСПЧ, поскольку затрагивает спор, возникший до появления Европейской конвенции по правам человека.

Но хотя изъятие спорной собственности произошло в 1945-46 годах, в рамках декретов Бенеша о депортации немцев и венгров из Чехословакии, решение КС ЧР, вынесенное в феврале 2020 года, под действие ЕСПЧ подпадает. Это может создать еще один прецедент, позволив вносить под юрисдикцию ЕСПЧ старые случаи нарушения прав человека, через проигранный иск в одном из национальных судов и дальнейшее опротестование этого решения. С учетом же того, что иск Лихтенштейна, вне всякого сомнения, готовился очень тщательно, вероятность его принятия ЕСПЧ велика. Недаром князь-регент Алоиз по одному из образований — корпоративный юрист.

Что до политической составляющей дела – а правоприменительная практика ЕСПЧ чрезвычайно политизирована, впрочем, это относится ко всему международному правосудию — то и она благоприятствует Лихтенштейну. В Европе начался пересмотр не то чтобы итогов Второй Мировой войны, но непререкаемой правоты победителей. Пока, впрочем, по большей части, только России и ее сателлитов, что страшно бесит Кремль. И чехи, снявшие, к огромному неудовольствию Москвы, памятник маршалу Коневу – и тут же вспомнившие о заслугах армии Власова, тоже внесли в этот пересмотр некоторый вклад. Словом, делу, похоже, быть, а, если так, то правота истцов из Лихтенштейна будет достаточно очевидна.

Почему очевидна? Здесь тоже все просто, и, одновременно, непросто.

Суть спора

Формальным поводом для изъятия собственности в рамках декретов Бенеша было обвинение ее владельцев в сотрудничестве с нацистами. То есть, хотя декреты о депортации и относились только к немцам и венграм, а с коллаборантами из числа чехов и словаков предполагалось разбираться на месте, их действие распространялось исключительно на лиц, сотрудничавших с оккупантами.

На практике же пособниками нацистов были признаны все немцы и венгры. Этот фокус Бенеш провернул за счет признания пособничеством даже факта получения немецкого или венгерского гражданства на всей территории довоенной Чехословакии, без учета того, что этническим венграм и немцам оно присваивалось автоматически, так же, как российское в оккупированном Крыму.

Можно ли было отказаться? В теории, как и в Крыму – да, и, как и в Крыму, единичные отказы были. Для этого требовались, во-первых, мотивация, на фоне капитуляции Чехословакии, даже не пытавшейся сопротивляться, а, во-вторых, немалое мужество. Куда большее, чем то, которое проявили в массе своей чехи и словаки, уютно сотрудничавшие с немецкой администрацией Протектората Богемии и Моравии и прекрасно чувствовавшие себя в Первой Словацкой Республике.

Таким образом, Бенеш своими декретами решал три важнейших задачи. Он уводил в тень массовую коллаборацию чехов и словаков, включая соучастие в Холокосте. Между тем, Чехия произвела не менее трети оружия, которым воевал Третий Рейх, а словацкие части воевали на Восточном фронте. Он закрывал вопрос о немецко-венгерском меньшинстве, тяготевшем к Германии и Венгрии. И, наконец, он сплачивал чехов и словаков причастностью к геноциду и к ограблению изгнанных.

Геноцид же был налицо: в 1945 — 1946 годах из Чехословакии было депортировано более 3 миллионов человек, около 19 тысяч из которых погибло. Все имущество депортированных досталось отчасти их соседям, отчасти чехословацким властям. Для справки: за конкретные преступления, совершенные в период оккупации, в Чехословакии осудили 46400 человек, из них к смертной казни – 778, включая как чехов со словаками, так и немцев с венграми.

Конечно, сотрудничество немцев и венгров с оккупационными властями носило массовый характер. К примеру, на выборах в декабре 1938 года 97,32% судетских немцев голосовали за НСДАП. Но голосовать за нечто предосудительное и совершать конкретные военные преступления – вещи разные, и здесь уместно еще раз напомнить об оружии, поставленном Рейху чешскими рабочими.

Во всяком случае, поддержка оккупантов в рамках голосования за них и экономического сотрудничества с ними не оправдывает жестокостей, допущенных в ходе депортации, таких как Брюннский марш смерти, Устицкий и Пшеровский расстрелы и других. Инициаторами во всех случаях выступали чехи и словаки, и свалить преступления на ужасы советской оккупации не получается никак.

Первоначально чехословацкая позиция сводилась к советской классике "мы/отцы/деды воевали, и нечего бросать тень и катить бочку на этот великий подвиг". В дальнейшем, после краха соцлагеря, чехи и словаки все же высказали раскаяние, хотя и скользкое, больше похожее на перевод стрелок. Это хорошо видно при сравнении версий событий, изложенных в Википедии: русской, английской, чешской и словацкой, а также чешского радио.

О конфискованном имуществе с чехословацкой стороны вообще никто не вспоминал. До настоящего времени чехи и словаки не признают за собой вины за геноцид и отказываются говорить о какой-либо компенсации вообще.

Но при чем здесь граждане Лихтенштейна – нейтрального государства, не признавшего, к слову, учреждения нацистами протектората Богемия и Моравия (в отличие от Швейцарии, с которой Лихтенштейн состоял на тот момент в таможенном союзе) и жертвовавшего деньги Бенешу в бытность его главой правительства в изгнании в Лондоне? Ни при чем — и под декреты Бенеша его граждане, не сотрудничавшие с немцами явно, не попадали. Но против них сработал целый ряд факторов.

• Во-первых, советская оккупационная администрация, твердо державшая курс на включение Чехословакии в сферу своего влияния (по сути, Бенешу просто дали сделать грязную работу, после чего смыли в ходе февральского переворота 1948 года), не желала спотыкаться на каждом шагу о собственность граждан какого-то там княжества-карлика.
• Во-вторых, Москва имела изрядный зуб и на Лихтенштейн, и лично на князя Франца Иосифа II, давшего приют пяти сотням бойцов 1-й Русской национальной армии во главе с Борисом Хольмстон-Смысловским (все население княжества не превышало на тот момент 12 тысяч человек) и отказавшегося выдать их советской стороне – единственный случай в послевоенной Европе. Правда, в дальнейшем советские агитаторы выманили в Австрию примерно половину получивших убежище, пообещав им прощение – но то было их собственное решение. Всех поверивших советским посулам расстреляли на территории Венгрии. Те же, кто не поддался на уговоры, после двух с половиной лет ожидания в Лихтенштейне, получили возможность уехать в Аргентину.
• В-третьих, лихтенштейнская собственность была весьма жирным куском, и возможность безнаказанно конфисковать ее создала для чехословацких и польских властей нешуточные соблазны.

И тогда Чехословакия, а также и Польша, при прямой поддержке советской администрации, а скорее всего, и подстрекаемые ею, пошли на ряд прямых подлогов, обвинив, среди прочего, Франца Иосифа II в принятии гражданства Третьего рейха.

Феномен Лихтенштейна

История этого крохотного государства весьма занимательна. Семья Лихтенштейн, родом из Нижней Австрии, где она владеет одноименным замком с 1140 года до XIII века, и снова с 1807 года, сумела за несколько столетий собрать в собственность многочисленные, но разрозненные земли в Моравии, Нижней Австрии, Силезии и Штирии.

Но Лихтенштейны оставались вассалами Габсбургов. Желая встать с ними вровень, они выкупили два небольших феода, Шелленберг и Вадуц, находившихся под прямой юрисдикцией императора Священной Римской Империи. В 1719 году Карл VI, в знак расположения к "верному слуге, Антону Флориану из Лихтенштейна", издал декрет об объединении Вадуца и Шелленберга, и возведении их в достоинство княжества под названием "Лихтенштейн". Впрочем, князья Лихтенштейны не посещали свое княжество почти сто лет, его приобретение нужно было им исключительно для статуса и для вхождения в Рейхстаг.

После распада Священной Римской Империи в 1806 году, Лихтенштейн, хотя и с трудом, сумел сохранить независимость. С 1815 до 1866 года он был частью Германской Конфедерации, затем – снова независимым, хотя и тесно связанным с Австро-Венгрией, поскольку большая часть земель рода Лихтенштейнов находилась на ее территории.

После распада Австро-Венгрии вследствие Первой мировой войны Лихтенштейн заключил таможенный и валютный союз со Швейцарской конфедерацией, окончательно оформившийся к 1924 году. Это позволило ему пережить Вторую мировую, избежав оккупации и сохранив нейтралитет: опасаясь ссоры с Швейцарией, нацисты не решились ввести в него войска.

После войны, в связи с потерей значительной части собственности, княжество пережило непростые времена, но к концу 1970-х успешно освоило роль налогового оффшора. По данным на 2008 год состояние принца Лихтенштейна, Ханса-Адама II, оценивалось в $3,5 млрд., а уровень жизни населения был одним из самых высоких в мире.

В 1990 году Лихтенштейн вступил в ООН, в 1991 году — в Европейскую ассоциацию свободной торговли, в 1995-м — в Европейскую экономическую зону, хотя и использует в качестве валюты не евро, а швейцарский франк. В 2004-м заключил с ЕС договор о расширении Европейской экономической зоны, но его подписание заблокировали Чехия и Словакия, которые отказывались признавать Лихтенштейн государством из-за нерешенных вопросов собственности. Конфликт был кое-как урегулирован только в 2009-м подписанием Лихтенштейном с Чехией, а затем и со Словакией договоров о сотрудничестве, что означало формальное признание. Однако полноценных отношений между странами нет до сих пор.

С декабря 2011 года Лихтенштейн вошел в Шенгенскую зону.

Последствия иска и российские страхи

Но вернемся к российской реакции на лихтенштейнский иск: смеси истерики, лжи, нескрываемого злорадства и страха. Истерика и ложь касаются в первую очередь трактовки событий, которые преподносят как попытку оторвать от Чехии часть территории, с упоминанием Мюнхенского соглашения 1938 года и с рассуждениями о пересмотре границ, установившихся после Второй мировой войны, и о том, что "карликовое государство Лихтенштейн хочет увеличиться в десять раз за счет территории Чехии". РБК даже вытащило для этого целых двух "экспертов": "научного сотрудника исторического института в Москве" Сергея Кудряшова и "члена Ассоциации историков Второй мировой войны им. профессора Ржешевского" Дмитрия Суржика.

"В 70-х годах было подписано Хельсинкское мирное соглашение, которое окончательно установило границы в Европе. Его подписали все европейские страны. Это было большое достижение Брежнева. Если к этому возвращаться, мы столкнемся с таким клубком противоречий, что этот вопрос сложно будет отрегулировать, — глубокомысленно вещает Кудряшов.- Если возвращаться назад, полякам захочется Западную Украину и Белоруссию, Львов назад. Как быть с Калининградской областью?".

"В целом территориальные споры не получают развития, потому что, во-первых, за более чем полувековое существование Ялтинско-Потсдамской системы народы сжились, смирились с существующими границами. Во-вторых, все хорошо помнят, что такое пограничные споры на примере Боснийского кризиса 1990—1995 годов", — вторит ему Суржик.

В действительности, ни о каком изменении границ речь не идет. Иск связан с признанием права собственности граждан Лихтенштейна в пределах чешской юрисдикции.

Эксперт Евгений Крутиков, проговаривается о российских страхах:

"Удастся ли им когда-либо добиться мечтаемых компенсаций-контрибуций с России — большой вопрос". "А начать можно будет даже не с передела межгосударственных границ (дело это слишком сложное и деликатное), а с конкретных случаев восстановления нарушенной справедливости со стороны государства в отношении частных лиц", — продолжает он.

Но каковы же на самом деле возможные последствия иска, если он будет принять ЕСПЧ и выигран Лихтенштейном?

Что касается собственно иска, то ничего особенного не будет. Лихтенштейн уже дал понять, что претендует не на возврат собственности, а на справедливую компенсацию. Ее размер и форма не имеют принципиального значения.

"Окончательный приговор суда может очистить наши отношения с Лихтенштейном от этой исторической проблемы", — уже заявила пресс-секретарь МИД Чехии Зузана Штихова.

Правда, в случае проигрыша дела, Лихтенштейн, безусловно, не смирится и продолжит попытки. Династия возрастом в 800 лет умеет ждать, и мыслит не десятилетиями, а веками. Для нее это вопрос не столько денег, сколько принципа, в той же мере, как была вопросом принципа невыдача Советам 500 русских, хотя их содержание стало тяжким бременем для не жировавшего до войны и обедневшего из-за нее Лихтенштейна.

Но этот эпизод вошел в национальную мифологию как подвиг и был увековечен в виде памятника в деревне Хинтершелленберг, в 100 метрах от границы с Австрией, около таверны "Wirtschaft Zum Löwen" в которой шли переговоры с Хольмстон-Смысловским. Надпись на памятнике длинная, но ключевая фраза в ней звучит так: "Лихтенштейн стал единственным государством, противостоявшим советским требованиям об экстрадиции".

А вот прецеденты по иску, когда и если они будут созданы, станут инструментами для восстановления справедливости в тех местах и случаях, где и когда она была попрана победителями по праву сильного. Из множества шкафов полезут крайне неприятные и постыдные скелеты, и больше всего таких скелетов окажется связано с Россией. Кстати, а что там, в самом деле, с Калининградской областью, бывшей Восточной Пруссией? Ее статус подтвержден рядом международных соглашений, в том числе, многосторонних — но все они являются следствием Потсдамского договора, одобрившего, среди прочего, депортации коренного немецкого населения.

Читайте также: Зеленский заявил, что вернет Крым

А после Восточной Пруссии дело, глядишь, дойдет и до Крыма. Кстати, за выселение, в том числе и жесткое, немцев, не живших на спорных территориях до их оккупации, а понаехавших из Германии для колонизации завоеванного, никто ни чехам, ни полякам, не предъявляет никаких претензий. Вероятно, так же будет и в освобожденном Крыму.

Сергей Ильченко